Пламя теплится - Страница 72

— Благодарю за поучение, — отвернувшись в сторону, проговорил староста.

— Трудно нам будет вместе… Ох, трудно, — вздохнул Кэр. — Как думаешь? По сути, две общины под одним кровом. Не возникло бы конфликтов.

— Я уверен, что мы сможем договориться, — поспешно ответил Пётр.

— Мне бы такую уверенность. Ладно, давай ещё раз всё повторим…

* * *

Хедда с выражением кислой мины провожала экспедицию в Генк. Она до самого последнего момента надеялась, что тоже пойдёт. Среди местных девиц она чувствовала себя неуютно. Слишком утончённые, слишком чистые. Присоединяться к их заботам или, пуще того, сплетням не было никакого желания. Напротив, одна эта мысль вызывала приступ тошноты. Она куда уверенней чувствовала себя с родным обрезом в руках, чем у очага или перед охапкой грязного белья. И вот мерзкий эрсати посмел оставить её в лагере, наказав присматривать за Дезире. Этой ослепшей дурой. Хедда была возмущена. Во время последнего разговора она даже попыталась врезать Кэру по морде, но тот увернулся.

Теперь ей всего и оставалось, что смотреть вслед уходящим. Кроме самого эрсати, к городу пошли Гракх, Эрик и Кларк. Последние двое нарядились в новые защитные костюмы и, судя по ухмыляющимся лицам, были крайне этим довольны. От принявшей их общины шли Абель и какой-то незнакомый рыжий мужик. Все его называли не по имени, а Ирландцем. Как объяснили Хедде — прозвище пристало к нему из-за цвета волос. Вроде как именно в Ирландии отличительной чертой местных жителей служили огненно-рыжие волосы. Однако уловить связь между человеком, родившимся непонятно где, и давно разорённой страной Хедда не могла. В этом ей виделись странные и глупые потуги удержаться за прошлое, которого больше не было. Всё равно, что пытаться сохранить кусок гниющего мяса: некоторое время, даже длительное, возможно, но что потом? Остаться у дурно пахнущей лужи в компании извивающихся червей? Женщина сплюнула в пыль.

— Хедда, не забудь о моей просьбе! — услышала она голос Кэра.

— Занятно, а я-то подумала, что это был приказ, — проговорила женщина вслух, однако эрсати её уже не слушал.

* * *

— Красивая девочка заболела. Да, — говорил себе под нос Хилки.

Старик сидел в тени недостроенного конвейерного производства. Над ним на высоту в несколько десятков метров устремлялись металлические опоры. Кое-где они были связаны в единую конструкцию, но большей частью представляла собой одиноко стоящие мачты. Некоторые из них погнулись или вовсе рухнули. Отсюда отлично видно уходящих к Генку людей.

Солнечные лучи приятно согревали тело, и Хилки улыбался.

— Мы же правильно сделали, что не пошли с ними, а, Браксус? — спросил он лежащего рядом в траве хорька. — Вот и я думаю, что правильно. Красивой девочке может понадобиться наша помощь. А как мы сможем ей помочь, если будем далеко? Да, мне её тоже жалко. У неё были красивые глаза. Но мы же с тобой что-то знаем?

Старик заговорщически подмигнул хорьку.

— Знаем, но не скажем. Даже ей. Что? Да, мне тоже хочется сказать, но нельзя. Ещё рано. Можем всё испортить…

Хилки вздохнул, подставил лицо солнцу, закрыл глаза.

— Но мы будем рядом. Обязательно будем рядом…

* * *

Генк предстал перед путниками неприветливыми развалинами. Даже спустя годы стихия не смогла стереть с его улиц следы боёв. Многие здания превратились в неподлежащие опознанию руины. Многие ещё хранили память о разорвавшихся снарядах и пулемётных очередях. Когда-то широкая, дорога испещрена воронками. Некоторые здания оплавились и застыли, образовав вокруг себя настоящие стеклянные озёра. Но не сверкающие на свету сказочные водоёмы, а грязно-серые, с вкраплениями мусора и обломков.

— Ничего себе… — прошептал Кларк. — Как же это его?

В толще одного из таких озёр отчётливо просматривалась человеческая фигура. Сказать, мужчина это был или женщина, оказалось невозможно, столь сильно обгорело тело.

— Прямо как бабочка в янтаре, — сказал Кэр. — Вот наглядное пособие по нашему с вами изучению. Лет эдак через тысячу откопают город, найдут того несчастного и возрадуются. Поймут, что было на этом месте поселение древних.

— Если будет, кому откапывать, — буркнул Гракх.

— Это точно… — согласно кивнул эрсати. — А жарко здесь было. В прямом смысле этого слова.

— Делать вам, людям, нечего — откапывать своих мертвяков. И вам, Кэр, тоже, — Гракх прикладом «Плевка» легонько ударил по стеклянной поверхности. Звук был глухой. — Ну, откопали, разрезали. Что дальше? Зачем ворошить прошлое? Вот оно и возвращается потому снова и снова, что вы его не отпускаете. Нет бы — оставить всё зло за спиной. Чтоб я сдох! Нет, вы тянете его за собой.

— Ты перегрелся, что ли, волосатый? — прищурился Кэр.

— Как думаете, почему у нас уже много сотен лет не было войн?

— Да вам делить нечего, — хохотнул эрсати. — Запрётесь в своих мастерских и света белого не видите. А для чего, зачем? Сам чёрт не знает!

— Дурак ты! Войн не было потому, что своих мертвецов мы предаём Серым домнам. У людей есть выражение: прах к праху. У нас оно нашло своё полное воплощение!

— Получается, что вместе с мертвецами вы сжигаете всю злобу, так? — Кэр чувствовал себя уязвлённым. Он никогда не почитал чужие верования, да и к обрядам собственного народа относился с пренебрежением. Но Гракх словно сковырнул старую рану. — Но тогда получаете, что вместе с этим пропадёт и всё хорошее, а, зарккан?

— Ты наивен, эрсати! Чтобы ты сдох! Не делай быстрых выводов. Добро — оно вне времени и пространства.