— В последние годы перед войной отпала необходимость привязываться к стационарным источникам энергии, тянуть провода, — говорил Абель. — До того, прежде чем приступить к возведению подобного завода, необходимо было провести огромную работу. В том числе по обеспечению места строительства электричеством. Но теперь… вернее, перед войной — достаточно было временного генератора.
— Нет ничего более постоянного, чем временное, так? — ухмыльнулся Кэр.
Абель не понял смысла фразы, но на всякий случай кивнул.
— Он у нас стоит здесь, — он указал на приземистое укрытие, больше походившее на блиндаж. Сверху на него была наброшена камуфляжная сетка.
— Под землёй?
— Да, нам даже не пришлось специально заглублять его. Только обшили стальными листами. Теперь и гранатой не взять. А ещё кабели под землёй пустили. Сам понимаешь, по воздуху или земле ненадёжно.
— И что, в ту ночь даже не попытались вскрыть?
— А чёрт их знает, — пожал плечами Абель. — Следов нет, сам видишь. Темно же было — думаю, что не заметили.
— Ну-ну…
— Там, — провожатый махнул рукой куда-то на восток. — Наши поля. Хорошо, что успели весь урожай собрать.
— А что сажаете?
— В основном картофель и пшеницу. Ещё свёклу, но это в основном для свиней. Теперь уже не нужно.
— Почему?
— Так порезали наших свинок, — в голосе Абеля звучала горечь. — Всех до единой.
— Да, мы не успели так обжиться, — сказал Кэр. — Это сколько же вы здесь лет живёте?
— Скоро уж пять будет.
— И что, ни разу за это время никто не нападал?
— Бог миловал. Одно плохо — с медициной совсем туго. Настоящим врачом не обзавелись, а по книгам да без нормальных лекарств… — он махнул рукой. — Хотя грех нам жаловаться. Генератор с запасом топлива, материалы, инструменты — всё было. Только техника сгнила. С оружием, опять же, без проблем. Тут на западе большой город — Генк. Кстати, если что, то именно туда вам и идти — там все склады.
— Поражаюсь вашим угодьям, — искренне удивился Кэр. — Я уж думал — не осталось таких земель. А оказывается всё под носом. И никто не берёт?
— Так никто не знает, — хмыкнул Абель.
— Чудеса… А вы откуда знаете?
— У нас предыдущий староста был сыном какого-то, не соврать, военного. Папаша — сам немалого звания — отпрыска всюду таскал с собой. Где можно было, конечно. Ну а как запахло жареным, набросал на плане расположение складов и вручил сыну. Мы до сих пор по тому плану ориентируемся. Пользуемся наследием предков, так сказать.
Что-то во всём рассказанном старостой и Абелем Кэру не нравилось. Он сам не мог понять — что именно. Возможно, это было всего-навсего недоверие, сдобренное напряжением последних дней. Однако полностью отметать подозрения он не спешил.
Дезире металась на границе сна и яви. Ей что-то снилось. Что-то очень плохое. Хотелось убежать, спрятаться, но липкие, до омерзения склизкие пальцы касались её кожи, ложились на плечи, гладили по лицу. Попытки бегства превращались в метания. Куда бы она ни ступала — всюду были серые, худые руки с длинными пальцами. Слышался вой и какой-то громкий писк. Вокруг метались тени… множество теней.
Девушка вскрикнула и проснулась. Вокруг было темно. Нестерпимо хотелось пить. Мысленно проклиная хозяев за то, что не оставили даже небольшого аварийного светильника, Дезире поднялась и медленно, на ощупь двинулась в ту сторону, где, по её прикидкам, должна находиться дверь. Голова со сна соображала плохо, и потому девушка несколько раз моргнула, стараясь взбодриться. Как ни странно, но боли не было. Дезире улыбнулась: хоть что-то приятное за последние дни.
— Дезире, ты куда? — услышала она голос Ани.
— А только попью и вернусь, — шёпотом ответила девушка. — Не шуми, а то всех разбудишь.
— А тут почти никого нет.
— Как нет? Почему?
— Так утро. Наверное, пошли завтракать. Я тоже хочу кушать. Мы когда пойдём?
Дезире чувствовала, как в голове поднимается шум. Нарастающий, словно по металлической крыше стучал с каждой секундой усиливающийся дождь.
— Ани, милая, — собственный голос звучал противным срывающимся писком. — Ответь мне на один вопрос. Не прими его за шутку. Хорошо?
— Конечно, — с готовностью отозвалась девочка.
— Здесь светло?
— Не очень. Они выключили свет. Сказали, что днём его не включают…
— Стой, стой, милая. Ты меня видишь?
— Конечно! Смотри, что у меня есть, — сказала Ани. — Мне это дал Хилки.
На какое-то время Дезире перестала что-либо слышать. Она даже не поняла, что случилось. Просто весь мир разом наполнился оглушительным громом, а потом нехотя вернулся вновь.
— Что с тобой? — взволнованный голос Ани. Девочка явно была напугана и плакала.
— Всё хорошо… — пролепетала Дезире, ощупывая собственный лоб. Кожа была мокрая.
— Ты упала и не шевелилась, — продолжала надрываться Ани. — Ты же обещала не уходить от меня! Обещала! Почему ты ушла?!
— Я здесь, милая, — Дезире обняла девочку за плечи. — Я с тобой. Мне немножко стало плохо, но теперь всё снова хорошо. Сейчас мы встанем, и ты проводишь меня к Марне. Ты знаешь, где может быть Марна?
— Нет, — шмыгнула носом Ани.
— Тогда мы кого-нибудь спросим, где её найти. Ты будешь держать меня за руку?
— Буду.
— Вот и хорошо. Сначала к Марне, а потом завтракать. Ты не против?
— Нет.
Влажная маленькая ладошка легла в ладонь Дезире.
— Никакой реакции, — со вздохом сказала Марна. — Я не хочу делать поспешных выводов, Дез. Тебя надо хорошо обследовать. Это ведь элементарные тесты…