Пламя теплится - Страница 26

«Странно, откуда бы здесь взяться человеку? Точно не свой. На мародёра не похож. На посыльного, разведчика — тоже. Ого, да это старик… Тощий-то, какой, грязный. Но откуда?»

Поверить в то, что незнакомец путешествует в одиночестве, Дезире не могла. Чтобы дряхлый старик, который вот-вот развалится, смог выжить в дикой местности? Чушь! Наверняка просто отбился от своих. Об этом следовало расспросить — и поскорее. Вдруг рядом появились ещё люди? Мир хоть и велик, но в некоторые моменты, как назло, становится чертовски тесен. Как показала жизнь, любого встреченного на пути следовало опасаться — неважно, как он выглядит. Слишком много желающих поживиться за чужой счёт. Обычно они собирались в банды, иногда многочисленные, нападали исподтишка, грабили, убивали. Правда, встречались и одинокие охотники, но те, как правило, работали на заказ.

Казалось что дед вообще не обращает внимания на то, что происходит вокруг него. Вышел из кустов, чихнул, что-то пробубнил себе под нос, начал шумно отряхаться. Дезире уже хотела отступить в лагерь и позвать кого-нибудь взглянуть на странного типа, но то, что произошло дальше, заставило её остаться.

Старик, наконец, закончил приводить себя в порядок, а потом достал что-то из-за пазухи старого, драного балахона и с нежностью прижал к щеке. Дезире моргнула, отгоняя блики заходящего солнца, и пристальнее всмотрелась в предмет обожания незнакомца.

— Хилки любит своего Пушистика, — донеслись до неё невнятные шепелявые слова.

Только теперь девушка рассмотрела, кому же предназначены нежности и ласковые слова: потрёпанному чучелу хорька.

Его мех был сильно побит молью, и сквозь проплешины виднелась синюшная кожа. Костлявые узловатые пальцы старика трепетно поглаживали чучело несчастного зверька, тогда как сам хозяин не замечал, что его любимец находился к нему ровно задней частью. Деда, казалось, совершенно не интересовало, в какое именно место наговаривать нежности своему молчаливому спутнику. Он продолжал что-то шептать прямо под хвост хорьку, однако этих слов Дезире не разобрала.

«Вот идиотка! — обругала она себя. — Сразу же было видно, что старик не в себе!»

Теперь, когда стало очевидно, что дед не походит ни на мародёра, ни на наёмника, Дезире расслабилась и даже улыбнулась. Её интересовал сам факт того, откуда он тут взялся и как умудряется выживать один — вряд ли изъеденный молью друг являлся стоящим помощником.

Старик выглядел таким несчастным, что девушка невольно почувствовала неловкость и стыд за недавние подозрения. Сомнений больше не было — никакого достойного сопротивления старик оказать не может. Какое там сопротивление, когда он чуть ли не шатался под порывами ветра. Хотя, следовало отдать ему должное — на тощих плечах висел приличных размеров мешок, а в руках мирно покоилась длинная палка-посох. Навершие палки украшал непонятным образом державшийся на ней череп то ли козы, то ли какого другого рогатого парнокопытного. Понаблюдав ещё немного, Дезире убедилась, что палка служит, скорее, помощницей при передвижении и опорой, нежели орудием самозащиты.

Она отлично знала, что вблизи городов, а также крупных захоронений появлялись всевозможные падальщики — детища магических воздействий. Им не было дела до остатков технологий и до большинства ресурсов, кроме одного: еды. А едой становились люди, эрсати… представители всех рас, без исключения. И тут рассказы не врали — то были более чем быстрые и смертоносные существа, что делало случайных жертв почти беспомощными. Не какие-то там сказочные зомби, но умные, расчётливые и вечно голодные хищники. Даже крепкие и здоровые мужчины не всегда могли противостоять падальщикам, что уж говорить о сухом старике. Или ему так невероятно повезло, что он умудрился обойти все подобные места?

— Дедушка… — осторожно позвала Дезире, стараясь выглядеть как можно более миролюбиво.

Старик поднял плешивую голову, которая мало чем отличалась от мехового покрова хорька, и улыбнулся, демонстрируя, вопреки всем ожиданиям Дезире, ряд крепких, хотя и жёлтых зубов.

— Вот, — произнесла девушка и, прежде чем сама поняла, что делает, протянула старику полуразвернутую упаковку с большей частью походного рациона. Там было три ломтика хорошо прожаренного мяса, кусок сыра, несколько хлебцев и пригоршня жёсткой фасоли.

Старик бесцветными глазами посмотрел на Дезире и погладил остатки жиденькой бородёнки. Казалось, его нисколько не смутило внезапное появление девушки. Он переводил рассеянный взгляд с неё — то на упаковку, то на чучело, а то и вовсе рассматривал окрестности, словно рядом никого не было.

— Возьмите, это вкусно, — продолжала настаивать Дезире, искренне веря, что делает доброе дело и тем самым спасает несчастного. Пусть ненадолго, но спасает.

— Браксус, эта девочка даёт нам что-то, кажется… — заговорщически, словно выдавая вселенскую тайну, произнёс старик под хвост хорьку и почмокал сухими губами, всё ещё раздумывая и рассматривая предлагаемую еду. — Мы же возьмём это, как ты думаешь?

Он осторожно потряс хорька в надежде услышать ответ.

— Как-то ты молчалив сегодня, друг мой… — задумчиво произнёс старик и в потугах найти этому оправдание наморщил лоб, отчего вся поверхность плешивого черепа покрылась глубокими морщинами.

Теперь Дезире не сомневалась, что дед не только страшно худ, но ещё и бесконечно безумен. Жалость брала своё, и девушка, собравшись с духом, отважилась подойти ближе. Всё же безумие иногда может быть буйным, а схлопотать палкой с рогатым черепом ей совсем не хотелось.