Пламя теплится - Страница 40

Что она могла сделать одна, без оружия? Чем помочь? Ощущение собственного бессилия разрывало разум на части.

«Живые, должен же кто-то остаться в живых. Не могут погибнуть все! Или могут?»

Насколько больно было осознать, но теперь любой, кто не мог передвигаться самостоятельно, терял шансы на спасение. Тем более — отсюда, из дальних к главным воротам областей. Даже те, кто ещё дышал, уже были мертвы.

Девушка с головой бросилась в омут заводских коридоров, кишащих жестокими хищниками, но чувство страха не улетучилось. Именно оно заставляло держаться настороже, предельно внимательно следить за тенями, малейшими движениями и звуками. Во время блужданий в лабиринтах института в Дезире не было и половины той собранности, нежели теперь. Тогда она отвечала лишь за себя, думала и жалела лишь себя, а теперь всё изменилось. Девушка не могла спокойно смотреть на пирующую смерть, не могла покинуть завод, не удостоверившись, что он пуст, что в нём больше нет выживших. Наивная детская самоуверенность, граничащая с глупостью, но упрямая Дезире ни на мгновение не сомневалась в правильности своего выбора.

У занавешенного входа в одну из комнат она увидела мужчину и женщину. Они лежали рядом, касаясь ладонями — одними лишь пальцами, как будто мужчина из последних сил тянулся к своей избраннице, чтобы и в последние мгновения жизни быть вместе. Ему это удалось. Во второй руке он держал топор, а рядом валялись три разрубленные многоножки. И кровь — повсюду: на стене, на покрывале, на полу. Людей буквально изодрали, не оставив живого места, точно в порыве неуёмной мести за неожиданное сопротивление.

На увиденное желудок Дезире отозвался болезненными спазмами, отчего во рту появился неприятный привкус. Глубоко вздохнув, девушка коснулась занавеси и тут же услышала плач, негромкий, старательно скрываемый. Она метнулась на звук и в углу комнаты из-под шерстяного одеяла вытащила девочку лет пяти. Девчушка всхлипывала и смотрела на Дезире огромными голубыми глазами. Непослушные рыжие локоны до плеч спутались и топорщились наподобие соломенной вязанки. Синее джинсовое платье смялось и испачкалось в пыли.

— Ани? — как можно ободряюще проговорила Дезире. — Тебя же зовут Ани, я права?

Девочка кивнула в знак согласия.

— Вот и чудесно, маленькая. Ты одна?

Губы девчушки дрогнули, и из глаз снова скатилось несколько слезинок.

— Всё будет хорошо, не бойся, пойдём со мной, нечего здесь сидеть.

Дезире не настаивала с расспросами. Всё и без того было ясно. Видимо те двое, что лежали за дверью, спрятали дочь, а сами попытались отстоять жилище, не представляя, с каким опасным противником столкнулись. А может быть представляли? Был ли у них выбор? Дезире почувствовала жжение в глазах — первый признак подступающих слёз. Сколько ещё таких же растерзанных семей, которые не успели покинуть стены завода, ещё вчера казавшиеся надёжной защитой? Сколько детей потеряло родителей, а родителей — своих чад? Сколько горя и несчастья всего за один утренний час…

Девочка отпрянула и вжалась в стену, принялась тереть кулачками заплаканные глаза.

— Ну что ты, маленькая? — улыбнулась Дезире. — Все уже собираются на улице, и твои родители наверняка там. На заводе случилась неприятность, поэтому вставай и побежали.

«Неприятность… — подумала она, — хороша неприятность. Настоящая катастрофа».

Но сейчас не стоило заботиться об искренности. Надо было убедить, отвлечь девочку. Ведь та вполне могла слышать шум схватки, предсмертные крики родителей. Страшно подумать, что пережил маленький человечек. Давить ещё больше, настаивать казалось Дезире неправильным. Но даже перед лицом того, что завод становился огромной братской могилой, вытаскивать малышку насильно она не решилась.

Дезире села на пол рядом с Ани и притянула её к себе. Было страшно, но девушка душила в себе это чувство, стараясь выглядеть уверенной, стараясь поделиться спокойствием. И ей это удалось. Девочка понемногу оттаяла. Она больше не плакала. Прижимаясь к Дезире, обняла её ручонками, почувствовала себя защищённой.

— Ну что, пойдём? — негромко спросила Дезире и улыбнулась.

Простая искренняя улыбка окончательно успокоила девочку, и та протянула ладошку в ответ.

— А я знаю тебя, тётя Дезире. Идём.

Девушка ещё раз крепко обняла малышку, потом поднялась на ноги.

— Мы побежим изо всех сил, хорошо? — спросила Дезире и взяла Ани за руку. Девочка с готовностью кивнула.

Теперь, когда уговоры кончились, внимание Дезире вновь переключилось на комнату. Следовало придумать, как провести Ани мимо её родителей и при этом не вызвать лишних вопросов. В голову приходило лишь одно: вынести девочку на руках, при этом прижав к себе таким образом, чтобы та ничего не видела. Да и потом придётся следить, чтобы на глаза не попадались растерзанные тела.

— Иди ко мне, — Дезире опустилась на одно колено и протянула девочке руки. — Так будет быстрее.

Малышка улыбнулась и шагнула навстречу объятиям. В этот момент Дезире напряглась, её глаза расширились.

— Что-то случилось? — губы девочки дрогнули.

Из коридора послышался шум. Дезире почувствовала, что мир уходит из-под ног. В голове словно граната разорвалась.

— Всё хорошо… — прошептала она, ещё надеясь, что услышанное всего лишь игра чрезмерного воображения. И то верно, откуда здесь было взяться тому шелесту? Но нет, шум не прекращался. Напротив, становился громче, приближался.

— Нет… — одними губами прошептала Дезире и прижала к себе Ани. Та почувствовала, что случилось нечто плохое, взглянула тёте в лицо. Лицо было абсолютно белое, в покрасневших глазах застыл ужас. Но спросить, в чём дело, девочка не успела. Полог из покрывала дрогнул, приподнялся. В комнату медленно вползло нечто бесформенное…